Нам всем, так или иначе, придется измениться. Это все яснее начинает видеть  довольно большое количество людей в мире.

Они начинают осознавать как бесперспективность взаимных обвинений в симуляции кризиса, так и ненадежность хлипкого "равновесия интересов". А также то, что развитие мира, цивилизации, контролируется и подталкивается не владельцами контрольных пакетов акций, не теми, кто "держит руку на пульсе" мировой экономики и денежной системы и не кучкой злоумышленников, а некими объективными законами, которые все настойчивее требуют от нас какого-то нового типа взаимоотношений.

Пока еще речь для них идет о принципах взаимоотношений банковских систем, отношений между обществом и частным капиталом. Но постепенно отдельные "прозрения" власть предержащих, вроде: "наша экономика слишком эгоистична" - станут все более осознанными и осознание это - эгоистичности нашей природы как "вселенского зла" - распространится и в "верхах" и в "низах".

И в тех и в других начнет созревать ясное осознание, что никакие соглашения, саммиты и попытки национализации очагов финансовых болячек от надвигающегося краха не спасут. Нам всем просто придется измениться. Хотя пока эта мысль, как надоедливый призрак, появляется лишь у некоторых из владеющих информацией о масштабах и характере происходящего в мире.
Но что значит - измениться? Побелеть, почернеть? Стать "смуглыми и золотоглазыми"? Если бы… Даже это уже не поможет. Для того, чтобы измениться, нам всем придется пройти несколько этапов.

Во-первых, увидеть, насколько абсолютно все мы зависим друг от друга: люди, народы и государства. Затем понять, что именно не давало нам увидеть это до сих пор - полную зависимость каждого и всех наших систем от нашего эгоизма. Точнее было бы назвать это рабством. Он природен, наш эгоизм, но он наш общий враг. И все мы, человеки, у него в неволе. Все что мы создаем, все наши самые светлые и высокие помыслы, поглощает он.

Затем, захотев выйти из этого рабства, понять, что улучшить ситуацию можно даже не тем, что каждый не будет делать зла другим, а тем, что будет делать все только для добра других. Такое нам трудно еще представить, но выхода у нас, как говорят в Одессе, уже нет, а скоро вообще не будет.

Другими словами, нам придется в корне изменить основы: межличностных отношений, отношений между народами и государствами. Потому что мы обнаружим, что альтруизм не менее природен, чем губящий мир эгоизм. И следование ему как закону, сознательное и всеобщее его применение, спасет цивилизацию.

И все же, даже согласившись, вначале вынужденно, подстегиваемые углублением кризиса, мы уже в начале пути встречаемся с тем, что один из главных вопросов, который возникает у каждого, перед кем стоит перспектива даже неизбежных, может быть, изменений в обществе: что мне это даст?

Вопрос вполне понятный и требует ответа незамедлительно. До тех пор, пока я не увижу, или мне не представят каким-то образом пользу от будущих изменений, я буду тащиться за ними только из страха наказания или порицания, по привычке, от безысходности, или следуя за большинством.

Может быть, даже буду обузой для тех, кто видит во всем какую-то цель. Но делать нечего, такова моя природа - я должен знать, что меня ожидает. Тем более, действия, направленные на выживание человечества, должны быть действительно не только совместными, но и сознательными. Поэтому надо рассмотреть, что же изменится для человека в результате подобных действий.

Можно сказать прямо, что результатом для мировоззрения человека будет новый мир. В результате следования закону альтруизма, закону жизни, у нас изменяется видение мира, и это - новое постижение мироздания. И все-таки, кто или что даст нам силы действовать и, не свернув с пути, претерпеть подобное изменение нашей природы?

"Кто нам мешает - тот нам поможет". Мы сумеем поставить на службу наше природное эгоистическое стремление получать вознаграждение за любое усилие. Как это произойдет? Механизм работает следующим образом.

Наш эгоизм устроен так, что любая учеба, любая деятельность меняют для нас видение мира, потому что он требует платы для себя за каждое движение, каждое усилие. Поэтому чем большие усилия мы вкладываем в изучение чего-то нового, в создание нового, тем это новое становится для нас все более родным, светочем, как ребенок для матери составляет весь ее мир.

Наш мир тоже составляет для нас то, что мы создаем, приобретаем, открываем для себя. Даже если я прикладываю усилия, чтобы придать важность чему-либо, - даже за эти усилия мой внутренний хозяин, эгоизм, вставляет это "что-либо" в драгоценную мозаику моего личного мира, все детали которой он соединяет крепчайшим цементом - моим собственным "я".

И так как осознание единства как требования природы, осознание живой необходимости делать все возможное, чтобы жизнь моя и общества стали поворачиваться в этом направлении еще очень слабо в нас - оно требует еще настолько больших усилий, что каждое из них практически меняет самого человека.

Язык наших понятий создан нашим же эгоизмом, пропитан само собой разумеющейся личной выгодой от каждого шага и движения. Самые высокие наши альтруистические позывы запрограммированы обществом и не принадлежат, по сути, нам самим.

Все это настолько глубоко и природно, что часто не осознается нами. Но именно поэтому и усилия по освоению новой природы, новых взаимоотношений принесут удивительные плоды. Чтобы сделать что-либо в совершенно новых понятийных рамках "для прекращения мирового кризиса", "для спасения цивилизации", каждому из нас потребуются такие усилия по осознанию и усвоению нового, что результат не замедлит сказаться.

Таким образом, поскольку природное желание личной выгоды от каждого поступка определяет все наши действия, то любое усилие каждого увидеть выгоду в выживании человечества, в альтруизме (законе природы), а тем более попытки действовать в соответствии с ним создадут новый мир.