Комитет Госдумы по культуре единогласно рекомендовал нижней палате принять в первом чтении законопроект о штрафах за неоправданное использование иностранных слов в русском языке. Депутаты будут предлагать думскому Совету включить документ в повестку пленарного заседания уже 1 июля. Эксперты, однако, полагают, что законодательные ограничения не смогут остановить процесс эволюции русского языка.

Еще год назад законопроект был подготовлен группой депутатов фракции ЛДПР, а в этом году появилась его новая, доработанная, редакция. В Кодекс РФ об административных правонарушениях парламентарии предлагают ввести наказание за нарушение норм русского литературного языка.

Депутаты уверены, что слово «бутик» с успехом и без потери смысла может заменить «лавка», «перфоманс» — «представление», «сингл» — «песня», а «менеджер» — «управляющий» или «руководитель» и так далее. Отдельно депутаты отмечают неуместность использования иноязычных междометий «о’кей!» и «вау!».

Закон, правда, коснется только публичного распространения информации на русском языке. И только тех случаев, когда иностранные слова и выражения не соответствуют нормам русского литературного языка и имеют общеупотребительные русскоязычные аналоги.

Если документ примут, то гражданам за употребление иностранных слов вместо русских аналогов будет грозить штраф от 2 тысяч до 2,5 тысяч рублей. Должностные лица заплатят от 4 тысяч до 5 тысяч рублей, а юрлица — от 40 тысяч до 50 тысяч рублей.

Один из авторов законопроекта зампред комитета Госдумы по культуре Александр Балберов заявил «Ленте.ру», что закон об иностранных словах как никогда актуален. По его словам, простым гражданам не следует опасаться, что их начнут штрафовать на улице за каждый англицизм.

«Нам надо очищать наш язык от неоправданно большого количества заимствований, которые мы нахватали за последние годы, — говорит депутат. — Но это следует делать через средства массовой информации, через должностных лиц, которые выступают публично или делают заявления в СМИ. В том числе это должно коснуться и нашего депутатского корпуса. Почему даже в наших документах мы порой пишем “спикер” Государственной Думы, если он всегда был “председателем”?»

Распродажа в московском ЦУМе Фото: Владимир Астапкович / РИА Новости

Однако доктор филологических наук, профессор Анатолий Баранов с депутатами не согласен. По его мнению, язык — это не та сфера, которую можно регулировать штрафами. «Русский язык без всяких законов прекраснейшим образом отбрасывает, то что ему ненужно и оставляет то что нужно, — говорит ученый. — Это организм, который относительно независим от социума. А предложенная инициатива — очередная глупость, которые регулярно порождаются нашими законодателями».

Впрочем, по словам Балберова, никто не призывает полностью вычистить русский язык от всех иностранных слов. С «калошами», «бордюрами» и «вагонами» парламентарии бороться не собираются. «Есть слова иммигранты, к которым мы давно привыкли, — говорит депутат. — Это, например, французские слова “абажур” и “дирижер”, или немецкие “циркуль” и “шлюз”. К тому же большинство таких слов появлялись в нашем языке вместе с теми понятиями, которые они обозначали. В большинстве случаев в русском языке для них просто не было обозначений. И совсем другое дело слова гастарбайтеры, без которых мы вполне можем обойтись, но за последние 20-25 лет их появилось слишком много. Я много езжу по стране и, общаясь с людьми, я регулярно поднимаю этот вопрос. Почти каждый раз мои избиратели — особенно люди старшего поколения — жалуются на то, что не всегда понимают смысл сказанного в теле- и радиоэфире из-за обилия непонятных иностранных слов. Вот есть слово “мерчендайзер”. Почему? Зачем его употреблять, если есть нормальное русское слово «товаровед»? Почему надо говорить “праймериз” вместо того чтобы сказать “внутрипартийные выборы”. Неужели так сложно произнести еще одно слово? Допустимо употребление иностранного слова, если в русском языке для него нет аналогов. Но во всех прочих случаях этого следует избегать. Зачем в дипломе писать “менеджер”, если с тем же успехом можно написать “руководитель”».

В свою очередь Анатолий Баранов уверен, что в условиях глобализации очень трудно организовать какую-то заповедную сферу и в ней жить. По его словам есть профессиональные сферы где англоязычные заимствование используется ввиду их специфичности — экономика, социальные науки, финансы. «Людям интересна экономика, финансы, они читают иностранные источники и комментарии профессиональных экономистов, которые в основном используют англоязычную лексику. И именно так англоязычная терминология и попадает в язык, — объясняет Анатолий Баранов. — В этой ситуации сказать, что это все надо отменить и использовать только русские термины невозможно. Для многих терминов нет русских аналогов. Хотите их? Тогда надо создавать свои оригинальные экономические теории. Но это же абсурд. Это будет мертворожденная инициатива».

Однако, по словам депутата Балберова, его коллеги не изобретают велосипед, а ориентируются на успешный иностранный опыт.

«Франция еще в 1975 году ввела аналогичный закон и сейчас у них большие штрафы за злоупотребление иностранными словами, — говорит депутат. — Французы озаботились чистотой своего языка и победили. Турция за последние 20 лет почти полностью очистила свой язык от неуместных заимствований, хотя поначалу общество восприняло эти инициативы в штыки. Теперь и у нас наметилась стойкая тенденция использовать иностранные слова, где только возможно, и они начинают вытеснять русские эквиваленты из языка. Мы теряем эти слова».

Фото: Александр Миридонов / «Коммерсантъ»

Еще один замперд Комитета по культуре режиссер Владимир Бортко, поддержавший законопроект, уверен, что это как раз тот случай, когда иностранный опыт будет нам полезен. «Наверное, французы не просто так решили принять этот закон и до сих пор его применяют. Они-то понимали, что великий французский язык может однажды раствориться в огромном количестве иностранных — преимущественно английских — слов и выражений. Уверен, этот иностранный опыт следует перенять. Особенно полезен он будет средствам массовой информации, чтобы журналист хорошенько подумал написать ли ему “мониторинг” или все же “исследование” или “изучение”. Зачем “мониторить” ситуацию, если ее можно “изучать”?».

Анатолий Баранов согласен, что разумная языковая политика нужна. Но сегодня, по его словам, этой политики у нас в стране нет.

«Законодатели не консультируются с лингвистами, — говорит профессор. — Они действуют так как им кажется политически разумно в данный момент времени. И это политический аспект, как мне кажется, превалирует. Вместе с тем, кроме политики есть еще и функционирование языка, как системы, которая относительно независима. Конечно, определенными усилиями со стороны общества можно добиться, чтобы СМИ не употребляли какие-то слова. Но это совершенно не означает, что люди перестанут их использовать в повседневной коммуникации. К каждому цензора не приставишь. Это нереально.»