В Единый государственный экзамен вносятся серьезные изменения

На этой неделе министр образования и науки РФ Дмитрий Ливанов дал интервью газете "Известия", в котором заявил, что из Единого государственного экзамена (ЕГЭ) полностью уберут тестовую часть и введут устный экзамен по всем гуманитарным предметам. Как точно отозвался на это событие один из комментаторов, речь идет о признании провала длившегося 15 лет эксперимента с ЕГЭ. Однако чиновники Минобразования, разумеется, в этом не признаются. "Обсуждается несколько принципиальных изменений, направленных на повышение прозрачности Единого государственного экзамена, максимально выявляющих знания школьников и уровень усвоения ими образовательной программы", – так объясняет экзаменационную новацию министр Ливанов.

Посмотрим, что же меняется в структуре Единого государственного экзамена. Уже со следующего года школьников лишат "блока A". Сейчас он является первым при сдаче экзамена и содержит тестовые задания, в каждом из которых необходимо выбрать один вариант ответа из четырех предложенных. Эта "угадайка" все годы существования ЕГЭ вызывала массу нареканий. Более того, тестовая часть с вариантами ответов уже несколько лет отменена как в обязательном экзамене по математике, так и в ЕГЭ по литературе, который школьники сдают по выбору. Так что на самом деле исключение "блока А" из заданий Единого государственного экзамена по всем предметам – не такая уж большая новость.

Тем не менее, полный отказ от тестовых заданий нравится не всем. Разработчики ЕГЭ уверены, что это может привести к искажению достоверности результатов экзамена. Сейчас они изучают вопрос о том, по каким предметам целесообразно убирать тестовую часть, а по каким ее все же оставить. Понять их волнение несложно: такая кормушка мелеет!

Помнится, на одном из совещаний перед введением ЕГЭ, где школьных учителей информировали о новом

чудо-экзамене, известнейший учитель словесности Лев Айзерман заявил, что ЕГЭ перечеркивает все, что он делал в школе долгие годы. И кто-то из разработчиков откровенно бросил в лицо старому учителю: "Нам дали средства на разработку этого проекта, и мы его запустим". И вот теперь – такая печаль.

Сопредседатель межрегионального профсоюза учителей Андрей Демидов, комментируя заявление Ливанова, призывает обратить особое внимание на "блок С", который является творческим. Именно части этого блока, за которую многие просто не берутся (она необходима только тем выпускникам, которые будут подавать документы в вуз), где как раз предполагается применение творческого подхода, особенно требуются изменения. Демидов уверен, что эту часть "блока С" необходимо расширить и сделать обязательной.

Тем временем, представители профильного ведомства намерены ввести устный экзамен по всем гуманитарным предметам и перевести сдачу госэкзамена с письменной формы на полностью электронный формат. "Фактически это полное признание провала авантюры с ЕГЭ, – заявил по этому поводу член-корреспондент Российской академии образования Александр Абрамов. – От ЕГЭ после этого, если называть вещи своими именами, ничего не остается. Ведь нас все время уверяли, что введение формализованного, основанного на тестах, ЕГЭ позволит избежать субъективности устного экзамена. И вот теперь фактический отказ от тестовой системы. Это – исторический день, когда признан полный провал этого эксперимента".

Надо сказать, что о провале эксперимента с ЕГЭ говорили давно и много. Вспомним хотя бы регулярные предложения отменить единый госэкзамен со стороны партии "Справедливая Россия". И вот, наконец, дело сдвинулось с мертвой точки.

Конечно, свою роль в этом сыграли постоянные скандалы, которые все время сопровождали ЕГЭ. Университеты громко и объективно оценивали крайне низкий уровень знаний абитуриентов, представлявших в приемные комиссии чуть ли не стобалльные результаты тестирования. Ведущие вузы прилагали все усилия, чтобы добиться разрешения на дополнительные проверки, то есть, по сути, те же самые отмененные министерством вступительные экзамены. В прошлом году скандалы со сдачей ЕГЭ в ряде регионов прогремели на всю страну. В такой ситуации надо было срочно принимать какие-то меры, и их приняли.

Но теперь возникает другой вопрос: насколько предложенные изменения улучшат ЕГЭ? Полтора десятилетия Минобразования защищало идею экзамена в виде теста, и вот выясняется, что лучше вновь перейти на

устно-письменное испытание старого образца. Давайте все же вернемся к сути обвинений, выдвигавшихся лучшей частью школьных педагогов и вузовских преподавателей к системе ЕГЭ.

Речь, прежде всего, шла о том, что основной подготовкой к экзамену стала подготовка к сдаче теста. И в процессе этой подготовки школьники вообще переставали учиться, а только зубрили необходимые для сдачи тестов понятия. Смыслом всего учебного процесса оказывалась сдача экзамена, а не получение знаний. А поскольку кроме выпускного ЕГЭ был введен такой же ГИА после 9-го класса, детей надо было приучать к натаскиванию на будущие ответы уже с начальной школы.

И вот тестовую часть ЕГЭ должны заменить устным ответом. Конечно, этому можно только порадоваться. Но особой радости нет. Потому что эксперименты в нашем образовании продолжаются, и никто не может дать гарантии того, что завтра изворотливые чиновничьи умы не предложат что-то новое, столь же "сногсшибательное", как ЕГЭ.

Тестовую систему в свое время придумали, чтобы исключить из экзаменационного процесса субъективный фактор: предвзятость преподавателей, их возможности завышать и занижать оценки. Исключили. Получили нечто отвратительное и криминальное. Теперь повернули назад. Вот только неясно, в каком направлении двинутся после этого российские чиновники от образования в своих очередных попытках его "модернизировать".

Так что вопросов по-прежнему много и ответы на них необходимо искать. Иначе наша система образования может просто рухнуть.

Олег КОНЮХОВ