Люди всегда спорили, и пока будут существовать, спорить не перестанут. Этот общий вывод о людских нравах является результатом наблюдательной жизни каждого человека.

Всем известна и часто приводится как бы в оправдание, мировая поговорка: «У каждого свой вкус» – “Chacun a son got”. – “Der Geschmark ist verschieden”. – “Each to his taste”. – “Suus cuique mos”.

Источником разнообразных вкусов и привычек у человека – как причины вечной распри между людьми – большею частью бывает восприятие извне, говоря другими словами – вторая искусственная природа его.

В силу примера, люди привыкают ко всему и могут делать все, даже противное естественной природе человека, лишь в удовлетворение своих вкусов и желаний.

Недолги, но ужасны по последствиям наслаждения людей, идущие в разрез с природой; мы ежедневно убеждаемся в том, что не только сам изобретатель таких наслаждений преждевременно разрушается, но неправильная жизнь его отражается и на потомстве, а в общем на всем человечестве как в смысле чисто физиологических, так и интеллектуальных последствий.

В чем же заключается эта ненормальная жизнь, угрожающая дурными последствиями всему человечеству? Прежде всего – в несоответственном природе человека питании.

Вопрос о питании составляет предмет исследований представителей естественных наук в течение многих уже столетий, до наших дней включительно.

Доктор Лефевр, в недавно помещенной в “La Revue” работе своей под заглавием «Как вернуть красоту, силу и здоровье», между прочим, пишет: «все партии, и либералы, и консерваторы, и самые крайние левые, все подтверждают одно и то же: – народное здоровье всех цивилизованных стран пошатнулось, все культурные нации до той или другой степени близки к вырождению». Далее говорит он, что многие болезни в современном обществе вызываются потреблением мяса и заключает: «Станьте вегетарианцем и вы станете вполне здоровым; мало того, вы станете сильным и красивым».

Число лиц, убежденных в необходимости вегетарианского режима питания, все более и более увеличивается во всех частях света.

Вегетарианцы стали сливаться в общества, издавать журналы, устраивать вегетарианские столовые, лечебницы, приюты, и т.п..(1)

По началу возникновения организованных вегетарианских обществ XIX века, по числу их и по времени выхода в свет вегетарианских органов печати, родине знаменитого бифштекса с кровью, Англии, принадлежит первое место; второе занимает Германия; третье – Америка; затем, образованы общества в Австрии, в Голландии, в Дании, в Австралии, в Бельгии и во Франции. Наши вегетарианские общества – 1-е в Петербурге, получившее устав 25 октября 1901 года,2 и 2-е в Варшаве, открытое в марте минувшего года – по времени своего существования являются последними.

Таким образом, из общего числа нам до сих пор известных вегетарианских обществ в Великобритании – 28 в Англии, 5 – в Шотландии и 1 в Ирландии.

Англия.

Первое вегетарианское общество, отпраздновавшее в 1897 году свое полувековое существование, основано  в 1847 году в Кембридже. Правление этого многочисленного общества состоит из Председателя, нескольких товарищей председателя, казначея, секретаря и исполнительного комитета. В это общество включен особый отдел под названием “Daisy Society”, состоящий из большого числа вегетарианцев-юношей, начиная с 14-ти летнего возраста, находящихся под руководством Правления.

В том же году основано другое общество  в Манчестере, издающее ежемесячный журнал “The Vegetarian Messenger” с начала своего существования.

В настоящее время в одном Лондоне существует пять вегетарианских обществ, а во всей Великобритании, включая Шотландию и Ирландию – тридцать четыре.

В Лондоне выходит “The Vegetarian” – 16-год, в Paignton’s “The Herald of the Golden Age” – 8-й год и в Песлей, в Шотландии, открыта подписка на новый журнал “The Scottlish Health Reformer”.

Во всей Великобритании, благодаря энергичной работе обществ, а также инициативе частных лиц, открыто много вегетарианских ресторанов и учреждены вегетарианские лечебницы.

Германия.

Старейшее вегетарианское общество Германии основано в Нордгаузене  Эдуардом Бальцером, который с 1868 года стал издавать журнал “Vegetarische Warte”. Это общество составлено из вегетарианских кружков, задолго существовавших до их соединения.

В Лейпциге основаны два вегетарианских общества – первое в 1875, а второе в 1878 гг.; из этих двух обществ, и ныне существующих, образовался Немецкий Вегетарианский Союз (Deutscher Vegetarier Bund), продолжающий издавать “Vegetarisce Warte” и после кончины Э. Барцера.

Могущественный Лейпцигский союз распространяет свое влияние не только на всю Германию, но и на соседние государства – Австрию и немецкие кантоны Швейцарии.

Этим союзом открыты вегетарианские рестораны не только в разных местах Германии, но так же в Вене, Цюрихе и Будапеште.

И в Берлине так же, как и в Лондоне, существуют 5 вегетарианских обществ, в том числе одно женское.

Берлинские журналы: а) “Der Naturarzt” с 1874 г., б) “Vegetarischer Vorwarts” с 1894 г., в) “Unser Hausarzt” с 1894 г., г) “Reformblatter” с 1897 года и д) “Der Mensch” с 1898 года.

Во Франкфурте на Майне выходит журнал “Jahresbericht” с 1878 г.

В Наумбурге (Naumburg am Saale) выходит журнал “Empor” c 1898 г.

В Гамбурге – “Guite Gesundheit” с 1898 г. В Гиршберге (Schlesien) – “Volksarzt fur Leib und Seele” – с 1886 г.

В Эльдерфельде – “Vereinsbericht” – с 1902 г.

Кроме вышеуказанных мест, находятся еще общества в Ганновере, Галле, Дрездене и Мюнхене.

Америка.

В Бетль-Крик (Battle-Creek), штат Мичиган, образовано общество в 1865 г., устроен санаторий и с того же года издается журнал “Good Health”.

В Калифорнии. В Окленде (Oakland) образовано общество и выходит журнал “Pacific Health Journal” – с 1885 года.

В Филадельфии и в Чикаго – соединены общества в главном центре Филадельфии с одним общим журналом, сначала названным “The Vegetarian and Our Fellow Creatures”, а с июня прошлого года переименованным в “The Vegetarian Magazine”, выходящим с 1896 года.

В Филадельфии в прошлом году открыто обществом пять вегетарианских ресторанов.

Кроме того, существуют общества в Нью-Йорке и в Сент-Луи.

Австрия.

В Вене находятся 3 вегетарианских общества.

Из выходящих в Австрии журналов нам известны “Gesundheit” в Вене и два в Богемии “Die Wohlfaht” и “Volksarzt” – первый выходит в Рупперсдорф-Рейхенберге, а второй в Рейхенбахе.

Голландия.

В Ларене (Laren) существует общество, издающее журнал “Vegetarische Bode”.

Дания.

В Копенгагене – одно общество, учредившее там ресторан, в 8 верстах от Копенгагена – вегетарианскую лечебницу и на полуострове Ютландии – вегетарианский санаторий.

Италия.

Существует одно общество в Милане.

Австралия.

Два общества: а) в Аделаиде и б) в Виктории.

Журналы выходят: в Сиднее с 1897 г. “Good Health”; там в предместье Wahranga устроен вегетарианский санаторий; затем, в Аделаиде “The Herald of Health”.

Бельгия. В Брюсселе существует общество с 1897 года, издающее с 1-го октября того же года журнал “La ReformeAlimentaire”; в январе 1899 года образовано общество в Париже и оба эти общества указанный журнал издают совместно.

Подробные сведения о составе и деятельности всех существующих в мире вегетарианских обществ будут последовательно сообщаемы в соответственном отделе нашего журнала.

Где только коснется вопроса о вегетарианстве и о численности вегетарианцев (конечно, не в тех местах, где весь народ по религиозным принципам, как, например, все брамины и большая часть буддистов, а их более 400 миллионов, совершенно не употребляют убойной пищи), можно встретиться с тем мнением, что Россия страна вегетарианская, ибо весь русский сельский народ питается, будто бы, одною растительной пищей.

В этом мнении пишущих о нас за чертою нашего государства заключается крупная ошибка.

Наши сельчане действительно питаются преимущественно растительной пищей, но назвать их вегетарианцами нельзя, ибо вегетарианцы всецело исключают употребление убойной пищи, чего не делают первые.

Насколько близко нам известна жизнь деревни внутренних губерний, мы можем и должны сказать, что русский сельский народ по обычному его питанию близок к вегетарианству и что среди его есть и полные вегетарианцы, даже не понимающие значения этого слова и не принадлежащие к какой-либо религиозной секте, отсутствием которых редкий наш деревенский уголок может похвалиться.

Вегетарианцы принадлежат к различным нациям, находятся в различном возрасте и исповедуют разные религии, но как в отдельности, так и в общем никакой секты не составляют и в сущности ни к каким сектам даже не подходят.

Есть люди, трудно усваивающие себе известные новые вопросы, но их в том или другом можно убедить, ибо эти люди не упорствуют и, выслушивая вас, не имеют каких-либо предвзятых целей для оспаривания; убеждать же в чем-либо людей, заблаговременно желающих оспаривать самые понятные и очевидные факты, ради своих личных целей, как в данном случае ради страха потерять возможность удовлетворять свои вкусовые ощущения убойной пищей, хотя бы из приличия, при предстоящем усвоении многими вегетарианского режима, не только бесполезно, но и вредно, так как на это было бы лишь потеряно время, - гораздо лучше согласиться с этой категорией лиц в названии вегетарианцев сектантами.

Итак, мы, вегетарианцы, соглашаемся носить титул сектантов, но лишь с тем условием, чтобы хоть в Петербурге не одних нас, так или иначе питающихся, называли этим именем. Рельефнее всего будет разделить людей по принятым ими различным режимам в питании и удовольствиям на три секты: 1) плотоядных без-алкогольных, 2) плотоядных алкогольных и 3) плодоядных или как некоторые, с целью приближения понятия о нас к понятию о низших существах, трудящихся на все человечество, называют «травоядных», как известно всем, в алкоголе не нуждающихся.

Еще следовало бы оттенить эти три секты по последствиям питания и усвоенных сектантами привычек, как оттеняют другие секты дополнительными определениями. Первую секту справедливо определить менее вредною, вторую абсолютно вредною, а нас плодоядных, или, как хотите, хоть травоядных, не только безвредною, но и абсолютно полезною. Вот это последнее, касающееся нас определение должны доказать мы в нашем журнале, пользуясь более чем полувековым опытом и трудом по вопросу вегетарианства других культурных наций, мнениями pro и contra всех ученых, как равно и результатами вегетарианского режима питания, испытанными лично нами и многими вегетарианцами вольными и невольными, не имеющими даже понятия, что такое вегетарианство, из которых последние большей частью живут в деревнях; от них лично можно воспользоваться нужными нам сведениями.

Прошлой осенью я имел случай встретиться в Курской деревне с сельским вегетарианцем, не понимающим значения этого слова.

По древнему обычаю, старики-крестьяне навещают нас, чтобы приветствовать с приездом. В этом случае пришел крестьянин не из бывших временно-обязанных, а из однодворцев, известный в селе своей порядочностью, религиозностью, трезвостью, трудолюбием и зажиточностью, кроме того, как садовод и мельник. Что главною побудительною причиною было не одно лишь желание его оказать мне внимание приветствием с приездом, в этом я убедился сейчас же. Приглашенный сесть, он немедленно спросил меня: правда ли, что я давно не употребляю мяса. Получивши утвердительный ответ, он пожелал узнать подробно, по каким причинам я перестал есть мясо и как именно питаюсь. На вопрос мой: не вегетарианец ли он и с какого времени, спрошенный попросил повторить мой вопрос, затем ответил, что такого слова он не слыхал; когда же я дал ему возможность прочесть это слово, то он, с трудом прочитав его по складам несколько раз, все-таки правильно выговорить его не мог и сказал: «Хотя я не ветериянец, но мяса не ем уже 17 лет». – А ваша семья? «Все едят мясо; для меня готовится в особой посуде. В будни у нас мяса совсем не бывает, щи сдабривают салом или коровьим маслом, когда есть, а то подсолнечным или конопляным и то не каждый день; по праздникам пекут лепешки и блины. Каждую пятницу сала и коровьего масла не бывает, тоже в великом посту в Филипповки и в Петровки; тогда я ем со всеми вместе». – Что же именно по пятницам и в эти посты вы едите? «Готовят картофель, свеклу, капусту, каши из разной крупы, делают разные похлебки, что придется в какой день, к этому хлеб, домашний квас, огурцы, лук, когда есть зеленый, и сушеные грибы бывают. Слава Богу, есть чем быть сытым, а жадный на еду может набить свой барабан и до пыхтения, только на работу тогда менее годен. В годовые праздники,  – по Рождеству и по Светлому празднику,  – режут свиней, овец, кур, гусей и покупают говядину. Когда происходит эта резня, я ухожу со двора. Слава богу, что этих дней не так много». – Почему же? «Под эти дни утром уходишь от резни, а в самый праздник после обеда хоть со двора не выходи на улицу; в праздники пред бужениной пьют водку, а после откуда только берутся бутылки и у своих и у гостей; до вечера все перепьется и тогда выходит безобразие, от которого уходи подальше, как от греха. Теперь наши парни такие озорники, что хоть слова им не скажи, а на сходки старикам лучше совсем не ходить; ты, мол, ничего не понимаешь; а когда загалдят, то просто уши трещат. На сходки без водки редко ходят, и в этом беда».

«В посты и в будни они смирны, а когда наедятся мяса и напьются водки, делаются как бешеные. Нужно только начать, а там и пойдет на целую неделю: три дня пьют и три дня похмеляются; ходят как очумелые, болтаются без дела, и тогда к ним не подходи». – Неужели ж так все село? – «Старики меньше пьют, а из молодых балбесов редко кто трезв бывает, особенно в престольные праздники». – А вам не случалось? – «Вот 17 лет уже, как Бог меня милует и от мяса, и от водки. До того и мне приходилось глупить». – Почему же вы перестали есть мясо и пить водку? – «Мясо всегда отвращало меня от себя, и убивать скотину я не мог; для еды мясо я покупал в городе, потому что у нас в селе редко кто бьет для продажи, разве только уже негодную для работы или заболевшую прирежет».

«С кем мне ни приходилось говорить и с самим даже батюшкой – покойным отцом Григорием, одно получал в ответ: все Бог создал для человека и потому животных ешь со спокойной совестью; а все-таки эта-то совесть меня беспокоила: за что их убивать? Скот ведь на нас работает, во всем помогает, разве за это и съедать их? Чтобы мы без него сделали в хозяйстве? Вот как я думал и думал одиноко, потому что на меня за это все стали смотреть как на чудака».

«Прежде я перестал есть мясо и вместо водки перешел на красное церковное; когда же укрепился в том, что мяса уже не ел никакого, то перестало тянуть и к водке, и к вину». – Скажите, пожалуйста, как вы с тех пор чувствуете себя, может быть вы теперь слабее прежнего?  - «Чем долее я не ел мяса и не пил водки, тем я все более крепнул: и ноги как-то стали ходить иначе, голова яснее и работается без устали гораздо более прежнего. С тех пор я стал разводить сад; теперь у меня уже 500 деревьев, до 400 корней одной антоновки с красным бочком и кустарников много, и всякой ягоды Господь послал вдоволь; мельницу построил сам и живу по Божьему – ни на кого не сержусь; а прежде, бывало, в особенности когда я стал разводить сад и мне портили огорожу, я сердился как зверь; за что прежде я дрался и, кажется, готов был убить, теперь пройду мимо и ничего не скажу или пристыжу, но человека и пальцем тронуть не желаю. Теперь сами перестали разорять мой сад. Я еще млад в моем посту, а наша барышня Варвара Михайловна, племянница Анны Никаноровы, и мяса и рыбы не ест уже сорок лет, а как работает, - она кормилица целой семьи». – А молоко она пьет? – «Молоко и она пьет и я пью; в этом не только нет греха, но сам Бог велел пить молоко; ведь мы молоком начали питаться из грудей матерей наших, оно было для нас приготовлено». – А вот что еще я хочу у вас спросить – может быть вы перестали есть мясо и пить водку, когда познакомились с семейством Ивана Сергеевича? – «Это уж обидно… В нашем роду никого не было ни субботников, ни раскольников; мы все православные, можете спросить об этом у батюшки».

На другой день пришлось мне говорить с Варварой Михайловной. Этой во всех отношениях почтенной и интеллигентной личности 55-ти лет, на лицо нельзя дать и сорока. – Вы меня, Варвара Михайловна, знаете еще с очень молодых ваших лет, вы были на моем венчании; неужели вы с тех пор не употребляете в пищу и мяса и рыбы? «Я уже до вашей свадьбы не ела мяса, с тех пор прошло уже лет сорок с хвостиком, а рыбы я не ем уже 32 года». – Позвольте вас спросить, по какому поводу, может быть по нездоровью вам запретили есть мясо? – «Нет, я и тогда была здорова, и теперь, слава Богу, пользуюсь хорошим здоровьем, - работаю на всю семью, притом более других. Причина, о которой вы спрашиваете меня, пойдет со мною в могилу». – Какие же причины могли образоваться в таком юном сердце, каким было ваше на 12-м году вашей жизни? На этот вопрос Варвара Михайловна только улыбнулась, чем и выразила нежелание вспоминать о далеком прошлом. Видимо, здесь была причина нравственно-религиозного свойства. Могу лишь сказать, что семья Варвары Михайловны, состоящая из престарелой ее тетки, сестер и всегда кого-нибудь из сирот-девочек, взятых на воспитание, чисто православная. Еще мною был предложен вопрос: могла ли она теперь есть мясо или рыбу, на что получен был следующий ответ: «Мне самой приходится иногда готовить мясные и рыбные кушанья, помню вкус их и знаю, какой кусок лучше, но есть теперь как мяса, так и рыбы я бы не могла».

Таких постников и по тем же стимулом в деревнях не мало. Они и в физиологическом и в нравственном отношениях чувствуют себя прекрасно и на жизнь не ропщут.

После утешительного факта милосердия, разумного взгляда на жизнь и сознания долга справедливости в сердце простолюдина, на обратном пути в Петербург, в Москве пришлось прийти в ужас от нравственного безобразия человека-изобретателя новых мучений для живых существ, ради удовлетворения извращенного его сердца и вкуса.

В 284 номере «Московских Ведомостей» от 17 (30) октября мы прочли следующее сообщение:

«Пожиратель живых раков. Один из членов-сотрудников Российского общества покровительства животным получил сведения, что музыкальный мастер Кейлих, посещая зал «Варьете», приносит с собой живых раков и в присутствии публики и служащих Тумпакова ест раков живыми, причиняя им предварительно мучения, обрывая лапы, шейки и т.д.»

«8 октября, в 11 часов вечера, представитель Общества, прибыв в зал, убедился в правдивости полученных сведений. Кейлих, по словам газет, явился с карманами, наполненными раками, и как в буфете, так и на столах, не стесняясь присутствием публики, показывал свои «фокусы». Только предъявление членского билета и угроза пригласить полицию положили конец истязанию раков».

Верить не хочется такому ужасающему жестокосердии. и я бы охотно отнес этот прискорбный факт, засвидетельствованный многими, к индивидуальной, вполне исключительной особенности больного до невменяемости мастера Кейлиха, если бы не пришлось осведомиться о такой же жестокости людей, произведенной в других местах и другими подобными Кейлиху лицами различных наций и культурности и в разных местах.

Указанный номер «Московских Ведомостей» я привез с собою в Петербург и прочел об этом, можно сказать, происшествии, своим домочадцам, в присутствии двух гостей – Сергея Авксентьевича и Александра Владимировича, из которых первый сообщил мне, что он сам видел, как экономка в их имении, Виленской губернии, совершенно так же, как и Кейлих, наслаждалась страданиями и вкусом живых раков, а второй засвидетельствовал о таком же поступке, произведенном на его родине, в г. Екатеринбурге, одним из выдающихся по образованию и социальному положению лицом.

Последнее время особенно богато подобными, крайне прискорбными фактами ужасающего эгоизма и бессердечия людей.

Плохие цели и еще хуже средства для достижения этих целей.

Нам предстоит еще поделиться с нашими читателями сообщенными печатью в последние дни минувшего года фактами из области людской бессердечности, перед которыми Кейлиховская житейская удаль, пожалуй и поблекнет.

В чем же заключается причина подобных явлений – в упадке ли нравственности вследствие безверья, или в несвойственном человеку питании? По нашему убеждению – и в том, и в другом.

Октябрьские впечатления, вывезенные из Курской деревни и из Москвы, сменились новыми, Петербургскими, вынесенными из среды интеллигентных людей.

Куда ни явишься, везде сначала встречали меня одним и тем же вопросом: когда выйдет в свет мой вегетарианский журнал, и получали в ответ, что в январе 1904 г. Затем, следовали следующие вопросы: 1) «Вы кушаете яйца?» – Ем по два яйца почти каждый день. «Ведь вегетарианцам есть яйца воспрещается, потому что это не растительная, а животная пища: из яйца вышла бы курица». Мы, петербургские вегетарианцы, едим яйца и нам неизвестен такой вегетарианский кодекс, на который вы ссылаетесь. В свою очередь позвольте вас спросить – если бы я не съел яйца и из него вышла курица, какая бы в конце концов была ее участь после принесенных вам ею 60-ти яиц? «Я бы приказала ее зарезать и приготовить из нее вкусный суп или зажарить». – И вам не жаль резать животных? «Я сама не режу и скорблю об их участи, даже сознаю, что это жестоко и несправедливо, но что ж делать, когда для нашей жизни и для здоровья это необходимо; люди имеют право пользоваться всем приятным и нужным для их жизни и здоровья».

Мы, вегетарианцы, ни сами не режем, ни косвенно не способствуем убиванию живущих существ, тем или другим способом, для съедания их, равно и не видим в этом никакой необходимости.

Я знаком здесь, в Петербурге, с тремя лицами, которые не употребляют животных в пищу по 30 и более лет; эти лица вполне здоровы, подвижны и чувствуют себя прекрасно. Здесь же мне известны молодые люди образцового, обращающего на себя внимание всех, здоровья, выросшие на вегетарианской пище, которые и вкуса животной пищи не знают; известны мне здесь же и вегетарианцы-дети, вполне здоровые, веселые и добрые.

Мне лично пришлось достигнуть полного вегетарианства в течение девяти лет, постепенно отвыкая от разного мяса, наконец от рыбы и от некогда очень любимой, но всегда производившей жажду, икорки, в особенности зернистой и с зеленым лучком после маленькой рюмочки.

Если бы вегетарианский режим питания был вреден, то в несколько лет, вероятно, это отразилось бы и на мне; между тем, многие завидуют моему здоровью.

Острые и хронические катары желудка и кишечника, изжога, жажда, малая подвижность, тревожное состояние духа и такой же сон, все это отходит в область предания и забывается теми, кто преодолел фальшивые вкусовые соблазны несвойственной человеку пищи и утвердился в вегетарианском режиме питания. Приобретаемое вегетарианцами спокойствие и снисходительность больше доставляют действительного наслаждения, чем все и в разных видах мясные кушанья, возлюбленные многими в силу постепенного притупления природного вкуса к растительной пище.

«А молоко вы кушаете?» – «Вегетарианцы молока не должны кушать потому, что вы этим отнимаете его от теленка».

Этот телячий вопрос вызвал целый диспут: о необходимом для кормления теленка чистым молоком времени, о млекоспособности коров, о том, с какого времени необходима для теленка смешанная пища, с какого возраста телята идут на подножный корм и т. п. вопросы из жизни телят, при чем, после строгого обсуждения всего этого, оказалось, что телят обижают только режущие и съедающие их, но не вегетарианцы, пользующиеся молоком от их матерей без ущерба для их здоровья и жизни и кормящие их.

3-ий последний вопрос относился к упреку вегетарианцев за ношение кожаной обуви и меховых вещей.

В этом отношении я признал себя виновным, прося о снисхождении в виду того, что мне, по возрасту моему, закаливаться для ношения в холодное время более легкого верхнего платья не разрешено докторами.

Обсуждался так же вопрос об усовершенствованных лаптях и о том, что будущее поколение вегетарианцев не будет носить кожаной обуви уже и потому, что к этому времени все люди перестанут убивать и съедать телят.

Прежде меня удивляло, а затем я привык к тому, что те же самые вопросы предлагали все без исключения лица различной культурности и даже возраста.

Впрочем, лишь раза два мне еще было высказано, что ежели люди не будут есть животных, то животные поедят людей; но убедить в невозможности подобного явления, будто бы пугающего любителей мяса, в оправдание поедания животных, мне не составило труда, напомнив лишь о том, что разведение домашних животных находится в полной зависимости от воли человека.

Подобными комбинациями исчерпывался весь арсенал защитников животной пищи против вегетарианства вне научных соображений и доказательств.

С полною верою в медицинскую науку – ближайшую нашу союзницу – и с полным уважением и доверием к представителям этой науки, мы приступаем к изданию нашего журнала.

1. Известный профессор римского права Боннского университета Барон завещал полмиллиона  марок на приют для вегетарианских детей. Приют устроен в Бреславле.
2. Ввиду того, что годовое Общее Собрание членов общества состоится лишь 7-го числа предстоящего февраля, на каковом будет прочитан отчет о деятельности общества в течение 1903 г.; сообщение об этом, в связи с деятельностью Общества со времени учреждения его, будет помещено в Мартовском номере «Вестника».

С.-Петербург, 3 января 1904 г.

Б. Долячко