Вот и перелистнулись две первые страницы Великого Поста. Завтра и в четверг, Бог даст, прозвучат еще два аккорда Великого канона преп. Андрея Критского. Великий канон — это удивительный камертон, который помогает нам, нашей душе настроиться на духовный лад. Чтобы в душе зазвучали по-настоящему глубоко, искренно ноты покаяния, ноты смирения и любви.
Ведь что такое Великий Пост? Время, когда опустеет холодильник? Когда телевизор зарастет паутиной? Когда одежда должна приобрести траурные мрачные тона? Когда наше лицо должно забыть, что такое улыбка? Если это так, если наше делание будет чисто внешним — не съесть, не посмотреть, не открыть рот, закрыть глаза и ничего не видеть — наше постное делание может оказаться просто карикатурным!
Великий Пост — это не возможность отключиться. Как говорят: «Ой! Да ты отключись от всей этой суеты, от этой ерунды, забудь, отвернись, не парься!» Великий Пост — это, наоборот, включение. Это наша попытка включиться в покаянную, вдохновенную, радостную, полнокровную и полноводную глубину жизни. Это попытка разбудить нашего внутреннего человека, нашу душу от мертвящей, упокаивающей, убаюкивающей сонной суеты, самодостаточности, самодовольства. Для этого мы в предваряющие Пост воскресные дни стояли в храме вместе с мытарем и фарисеем, для этого вместе с блудным сыном возвращались в Отчий дом. И не просто так, а с проповедью покаяния — Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное — Господь вышел на свое общественное служение.
Не числом поставленных свечек, не количеством не съеденных бутербродов с икрой, не фасоном одежды, не экзотичностью обычаев измеряется наша духовная жизнь. Она измеряется глубиной любви, искренностью покаяния, решимостью наступить на горло страшному убийце — эгоизму. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Через покаяние грешник сделался уже чужим для диавола и своим в стаде Христовом». И все святые отцы напоминают нам, что, чтобы быть своими в стаде Христовом, нужно иметь покаянное, сокрушенное, смиренное сердце. Без покаяния душа наша — мертвец, раскрашенный всеми красками мира. Без сокрушения и любви сердце — нераскрывшийся бутон. '
Диавол все время пытается наладить с нами диалог. Помыслами, рассеянностью, внутренней суетой. И только внимательная жизнь, сердечные слезы помогают разорвать эти диавольские переговоры. И хотя покаяние дается нам огромным духовным трудом, но каждый из нас знает, как радостно бывает на сердце, когда удается от души искренно покаяться. Не просто перечислить грехи, а возгнушаться своей внутренней гнилости, черноты души, почувствовать свою внутреннюю фальшь, безобразие сердца.
Преподобный Иоанн Лествичник говорит о «радостнотворном плаче». А Антиох Монах, аскетический писатель седьмого века, инок Лавры Саввы Освященного, называет покаяние «сладким лекарством жизни». И это — истинное, настоящее, животворное, исцеляющее душу лекарство. Потому что глобальный мир, в котором мы живем — это, к сожалению, пространство всевозможных подделок.
Подделать стараются многое — продукты, лекарства, историю, чувства... В угоду своим интересам политики искажают факты. Какие-то лже-духовные практики предлагают наивному человеку «быстрорастворимую нирвану», потому что он спешит, торопится, ему бесконечно некогда. Современный человек сейчас, здесь, мгновенно хочет получить духовный успех. Чтобы несколько сеансов — и ты в Боге! Без покаяния, без труда, без слез, без скорби... А христианство говорит о другом: «Отдай кровь и получи дух». Один философ как-то говорил: «Если вы ищите религию, от которой ваша жизнь станет удобнее и легче, я бы вам не советовал избирать христианство. Вероятно, есть какие-то американские таблетки; они вам больше помогут».
Каждый человек приходит в Церковь со своими мыслями, со своими переживаниями, со своей жизнью, со своим биением сердца. В Церкви вместе «старцы с юнотами», в Церкви «вкупе богат и убог». И глубина духовной жизни не зависит от глубины кошелька или высоты общественного положения. Сердца верующих должны биться в одном такте — такте любви и взаимопонимания. И души наши должны объединиться вокруг одной Чаши — Чаши Евхаристической Любви! Чтобы мы не заблудились в пустыни ненастоящего. Чтобы не приняли подделку за саму жизнь. Чтобы каждая встреча, каждое слово, каждое молитвенное мгновение было бы для нас событием, соприкосновением Любви. Чтобы даже самые простые будни, те люди, которых мы видим каждый день были бы для нас тайной, а не чем-то надоевшим и набившим оскомину.
В русском языке слово «мир» иногда обозначается как «свет». Мы говорим: «на всем свете» и имеем ввиду — во всем мире. И хотя мир, в котором мы живем, падший, исполненный греха, порока и страсти, но все равно сквозь него просвечивается Тайна, через него виден Свет Божественной Любви Творца. «Во Свете Твоем узрим Свет».
Отец Сафроний (Сахаров) говорит: «У нас такой богатый милостью и щедротами Бог, благодать Его столь велика, а мы живем такой жалкой жизнью, огорчаемся из-за пустяков, и в этом наша беда.... Нужно всегда быть радостным! Ни дня не проходит без того, чтобы Бог не давал бы нам вновь и вновь ощутить вечную жизнь!»
Постное время дано нам для того, чтобы мы перестали жить этой жалкой жизнью, наполненной завистью, осуждением, надменностью, гордыней. Чтобы мы каждый день вновь и вновь ощущали вечную жизнь. Чтобы у каждого из нас была «сердечная болезнь за всю Вселенную», как говорит преп. Силуан Афонский. Но при этом, чтобы ощущали боль, скорбь и тревогу человека, который вот здесь, рядом, на расстоянии протянутой руки, а не на другом конце Вселенной.
Преподобный Паисий Афонский рассказывал как-то такой случай: «Христианин не должен быть фанатиком, ему надо иметь любовь ко всем людям. Кто без рассуждения кидается словами, пусть даже правильными, тот делает зло. Был я знаком с одним писателем. Человек он был очень благочестивый, однако часто с людьми говорил языком грубым. Однажды он мне говорит: «На одном собрании я сказал одной госпоже то-то и то-то!». Однако он сказал ей так, что искалечил ее. Он оскорбил ее перед всеми! «Слушай, — сказал я ему, — ты бросаешь людям золотые венцы с алмазами, однако, швыряя их таким образом, ты проламываешь головы, и не только слабенькие, но и крепкие». «Давайте, — говорит преп.Паисий, — не будем побивать людей камнями. Церковь действует посредством любви, а не так, как законники».
Давайте будем стараться не проламывать друг другу головы гневом, грубыми словами. Не будем считать, что невнимательность к человеку, безразличие, высокомерие — это какие-то мелочи. «Кривость малая в сердце, — говорит святитель Феофан Затворник, — угрожает большою бедой». Авва Иоанн Колов так научал людей, приходивших к нему: «Невозможно выстроить здание, начиная с крыши. Должно строить, начиная с основания и подниматься к верху», Его спросили: «Что должно разуметь под основанием?» «Основание — ближний, когда приобретаем его, потому что на нем основаны все заповеди Христовы», — отвечал старец.
Великий Пост — это возможность взглянуть на себя по-новому. Святитель Амвросий Медиоланский говорит, что «Пасха — это когда душа отлагает неразумную страсть, а воспринимает благое сострадание, чтобы страдать вместе со Христом и принимать в себя Его прихождение, чтобы Он обитал в ней и ходил, и был ее Богом». Делание верующего сердца — это отлагать неразумную страсть, чтобы человек раскрывал в себе полноту собственного образа.
Мы только начинаем наше Великопостное путешествие. У каждого из нас оно будет со своими штормами, рифами, мелями. У каждого будет своя линия фронта. И к Пасхе мы прийдем через крест. Преподобный Антоний Оптинский говорит: «Конечно, легче было бы с сытым чревом и с мягкого пуховика, перевернувшись, — да прямо в пресветлый рай; но туда со Креста дорожка проложена!»
Будем же искать эту узкую, благодатную, таинственную дорожку. Будем стараться сохранять добрый, внимательный, детский, сочувственный творческий взгляд на тот сложный, порой очень запутанный мир, который нас окружает. А советом, некоей лоцией пусть будут слова одного старца: смотри вперед — с надеждой, назад — с благодарением, наверх — с молитвой, вниз — с покаянием, внутрь — со вниманием! А вокруг — с любовью!
