Об особенностях поведения людей в ситуации кризиса мы поговорили с доктором психологических наук, зав. лаборатории позитивной психологии личности и мотивации НИУ-ВШЭ Дмитрием Леонтьевым. Беседовала Наталия Демина. 

Мы сейчас переживаем экономически сложный период для страны. Скажите, пожалуйста, как себя вести в такой ситуации? Какие советы вы можете дать людям как психолог? 

Первое, что приходит в голову – не удивляться. Это главный совет. По большому счету, те сложности, с которыми мы сейчас столкнулись, были более или менее запрограммированы. Дело в том, что сама система управления экономикой, система управления в нашей стране в целом не очень «заточена» под готовность к неожиданностям при кризисах. 

Гуманитарные науки в последние десятилетия вышли на идею абсолютного характера неопределенности, непредсказуемости процессов живой природы. Об этом и писал Илья Пригожин в свой работе «Философия неопределенности». Он отмечал, что в мир из состояния, когда всё казалось достаточно предсказуемым, когда все жизненные правила, ценности, законы природы казались установившимися, на протяжении XX века перешел в другое состояние. Пройдя через ряд испытаний, мы сейчас пришли к осознанию этого. Такая трансформация относится не только к нашей стране, это общая ситуация, касающаяся и образа человека и образа науки, и общих ценностей и исторических закономерностей. 

Сейчас в мире нет ни одного региона, где можно было бы более-менее уверенно предсказать, что там будет лет через десять. Хотя еще 30-40 лет назад в мире было достаточно много таких областей, где казалось, что все идет достаточно поступательно, история кончилась, и ничего особенного не будет происходить. Сейчас  мы опять вернулись к осознанию того, что вся стабильность и предсказуемость относительна, а неопределенность абсолютна. Так устроен мир. 

Нам не дано предвидеть будущее, а процессы изменения в мире нелинейны. Они взаимодействуют между собой. В последние годы стали очень популярными книги «Черный лебедь» и «Антихрупкость» Нассима Таллеба. Автор, который имеет большую практику бизнес-консультирования, на материале не только бизнеса, практически «на пальцах» объясняет, что наши ожидания, что мы можем планировать и предсказывать самые важные события в нашем будущем, наивны. 

Самые важные события, порождающие большие изменения, происходят не в развитие того, что было до сих пор, – это события, которые в принципе невозможно было предсказать. Не знаю, содержат ли те силы, те тенденции, которые управляют текущими процессами, какой-то потенциал для того, чтобы и дальше продолжать влиять на эти процессы, или они могут быстро всё разрушить. Но сейчас весь мир находится в ситуации достаточно высокой степени непредсказуемости, мы сейчас с этим напрямую столкнулись. 

Надо понимать, что кризис, неопределенность, непредсказуемость – это всерьёз и надолго. Об этом говорят и данные психологических исследований, что одна из самых главных и важных характеристик личности, которая позволяет успешно противостоять стрессам – это принятие, признание неопределенности и готовность к ней. Конечно, в такой ситуации «индустрия определенности» набирает большие обороты – люди бегут к гадалкам, к астрологам, политконсультантам и прогнозистам, чтобы те точно сказали «что было, что будет, на чем сердце успокоится», потому что людям очень важна определенная картина мира, пусть даже фантастическая, но четкая и однозначная. 

Но все это обман и самообман. Психологи знают, что кризис не на всех действует плохо –  есть определенная категория людей, которая в состоянии выйти окрепшими и с минимальными потерями из любых испытаний. Главное – принимать это как неизбежность, быть готовым к тому, что мы не сможем все предсказать, быть готовым к неожиданностям. 

Как конкретно это сделать? Это очень длинный разговор. Психологи работают с этим, но самая важная часть стрессоустойчивости – поиск смысла в своей деятельности. Нужно не полагаться на то, что проблемы решатся сами собой, а быть готовым действовать так, чтобы при любом исходе вы оказывались в состоянии как-то на это реагировать.

А по опыту других кризисов – как вам кажется, люди в такие периоды становятся более частыми клиентами для психологов и психотерапевтов, или, наоборот, экономят деньги? 

Статистикой не располагаю, но по ощущениям: психология – такая профессия, которая бывает востребована и тогда, когда хорошо, и когда плохо. С другой стороны, когда обстоятельства становятся критичными, тут уже не до психологов, нужно как-то решать проблемы, а не заниматься психоанализом. Обычно работа психолога, как правило, долгосрочная, она требует некоторого времени. В тот момент, когда надо быстро принимать срочные решения, ориентироваться – в таких ситуациях не до психологов. 

Есть специальная категория психологов, которые работают с экстренными ситуациями, это другой режим работы, они готовы быстро принимать решения. У них другие запросы, другие методы, всё достаточно специфично. Как правило, люди, оказывающиеся в критических ситуациях способны не только выстоять сами, но и  поддерживать других – это, как правило, люди, от которых никто этого заранее не ожидал, которые ничем особо не выделялись в «спокойное время». Но они находят в себе какие-то внутренние силы: устойчивость, готовность к изменениям, некоторую гибкость, ведь в ситуации кризиса жесткие ломаются, а гибкие – гнутся и выстаивают. 

Могут ли психологи в СМИ, по телевидению, радио или в газетах, оказать какое-то успокаивающее воздействие на население? 

Большая проблема – доверие людей к СМИ. С моей точки зрения, СМИ сыграли не очень благовидную роль в целом. Это, конечно, не причина кризиса, но в общем-то, один из факторов, который кризису способствовал. Возникает ощущение, что наши СМИ оторваны от реальности. А кризис возникает тогда, когда о реальности забывают. 

Всё, что было в СМИ в последний год, было далеко от тех реальных проблем, которые привели к кризису. Освещались другие проблемы, частично надуманные, частично реальные, но не самые первоочередные, а реальность о себе достаточно жестоко напомнила и заставляет возвращаться к тому, о чем СМИ в последнее время пишут не очень активно. Поэтому лично я не стал бы искать каких-то рецептов в тех СМИ, которые долгое время говорили о чем угодно, только не о реальных опасностях, которые сейчас начали выходить на передний план. 

Я сейчас читаю хорошую книжку социологов С. Матвеевой и В. Шляпентоха, вышедшую лет 10 назад, под названием «Страхи в России в прошлом и настоящем». Очень актуальная книжка! В ней приводится четкое разведение ситуаций кризиса и катастрофы. Кризис – это некое граничное состояние, которое грозит возможными негативными последствиями, но это только еще возможности, которые не реализовались, а катастрофа – ситуация, когда эти страхи реализовались. 

Важно понять, ведет кризис к катастрофе, возникнет ли катастрофа из кризиса, понимать, что сейчас, действительно, кризис, который открывает много разных вариантов действий, в том числе и панических и более рациональных. И это еще не катастрофа, потому что катастрофа – лишь возможность, и многое зависит не только от обстоятельств, не зависящих от действий отдельных людей, но и от стратегий действия самих людей. 

Скажите: ситуация меняется, и меняется психика людей. Будете ли вы включать изучение того, что происходит в кризис с людьми, в сферу ваших исследований? 

У меня была идея запустить такой проект еще несколько месяцев назад, но есть чисто техническая проблема. Для этого требуется выход на достаточно большие выборки, а нам пока не удалось найти ресурсов или партнеров в социологических организациях, которые дали бы возможность выйти на исследования на больших выборках с возможностью регулярного отслеживания данных. У нас, к сожалению, нет собственных ресурсов для  проведения таких исследований. Мы ищем варианты, но пока не нашли. 

Какие вопросы вы бы задали людям сейчас? 

Такие вопросы «навскидку» не решаются. Тут надо очень хорошо думать, какие ставить вопросы и еще очень важно – как их ставить. Один и тот же вопрос можно задать по-разному и получить совершенно разные ответы. Что мы и наблюдаем в результатах опросов. 

Если бы в канун Нового года вам предложили под бой курантов выступить перед российскими телезрителями, что бы вы им сказали? Успокаивали или подбадривали? 

Вы хотите, чтобы я без подготовки выступил под бой курантов? Я бы все-таки подумал и подготовился. Пожалуй, самое важное, что можно было бы сказать, это посоветовать людям искать опору в самих себе, в своих близких. Не полагаться на то, что какие-то внешние силы решат проблемы, не ждать каких-то посланий свыше, а искать ресурсы в себе и своих родных. 

Если человек пытается найти ресурсы в себе, то он в состоянии решить проблемы. Есть общая закономерность, что, если человек верит, что он в силах справиться с проблемами, то так обычно и получается. Если человек не верит в свои силы побороть проблемы, то, скорей всего, он с ними и не справится. То, во что человек верит, влияет на его действия, а его действия влияют на результат. 

Если человек верит, что в состоянии на что-то повлиять, и если он верит, что не в состоянии ни на что повлиять, и в том и в другом случае это подтвердится. Конечно, психологи могут придать людям некоторую уверенность в себе, но одни психологи мало что могут сделать. Если люди оказываются лишены веры в то, что они могут повлиять на организацию всей жизни в целом, возникает разрыв между усилиями людей и результатом. 

Большинство людей в России уверены, что должны только ждать чего-то «сверху», от государства, а те, кто пытается сам что-то сделать, часто оказываются в неблагоприятных социально-экономических условиях. И общая динамика развития социально-экономической ситуации в стране заключается в том, что усложняется жизнь тех, кто в состоянии что-то сделать, и наоборот – упрощается для тех, кто ничего не делает и только ждет. Всё это порождает в массовом масштабе то, что психологи называют «выученной беспомощностью». Это очевидный для психолога дефект нашей внутренней политики, имеющий долгосрочные негативные последствия. 

От кого в результате ждать спасения от кризиса? У меня всё же есть некоторая надежда на то, что в ситуации кризиса волей-неволей дадут больше возможности действовать тем людям, кто не стремится к спокойной, благополучной жизни, кто не боится брать на себя ответственность за осуществление нестандартных действий с продуманными последствиями. 

Спасибо за интервью.