В стране Советов была у народа самая любимая певица. Песни
у нее были разные, но никогда не было среди них фальшивого «тымц-дрымц»
для дискотек. Она ворвалась на сцену с трагической исповедью клоуна, она
неожиданно обратилась к людям словами Шекспира, Мандельштама,
Цветаевой, но даже когда пела о чем-то самом простом и самом женском,
понятном любой простушке — не позволяла себе ни фальшивить,
ни кривляться. Она была — настоящей. И шутили, что в грядущих
энциклопедиях про Брежнева будет сказано: «политический деятель эпохи
Аллы Пугачевой».
 Алла Пугачева
Так что когда-то стихи о гламурных барышнях нашей современницы Веры
Полозковой — вполне могли бы прозвучать со сцены в ее исполнении:
Как они говорят, мама, как они воздевают бровки,
бабочки-однодневки, такие, ангелы-полукровки…
как они одеты, мама, как им все вещи великоваты
самые скелеты
у них тончайшей ручной работы
терракотовые солдаты, мама,
воинственные пустоты,
белокурые роботы, мама, голые мегаватты,
как заставишь себя любить настоящих, что ты,
когда рядом такие вкусные
суррогаты.
И совсем не хочется видеть той новости, которая обсасывается нынче
в СМИ — двойняшки, рожденные суррогатной матерью для счастливой,
гламурно-кукольной пары, которая лепечет благоглупости про тихое
семейное счастье, улыбаясь пластилиновыми лицами. Совпадают имя
и фамилия с той великой певицей, не совпадает — образ.
 Алла Пугачева и Максим Галкин. Фото РИА Новости
А ведь бывает благородное и прекрасное старение: пора мудрости, пора
сбора урожая, когда не нужно уже ничего никому доказывать, когда можно
щедро делиться собранным, и помнить, что наши земные гастроли однажды
обязательно подойдут к своему завершению. Зато итог их останется
в памяти потомков и перейдет в вечность. Но… рядом такие вкусные
суррогаты молодости, свежести, гламура!
Я даже боюсь спрашивать насчет крещения малышек. С одной стороны,
Церковь в «Основах социальной концепции» однозначно осуждает
использование женщин в качестве инкубатора и насильственное разлучение
младенца с выносившей его матерью. В конце концов, хочешь стать матерью,
но не можешь родить — есть множество уже рожденных детей, которым так
и не досталось любящей матери. Всегда можно таких усыновить. Так что
суррогатное рождение — повод, с церковной точки зрения, не для
празднества, а для покаяния, и если грех творился напоказ,
то не публично ли нужно и назвать его грехом (разумеется, речь идет
не о самих девочках, а о решении их родителей)?
А с другой… ну что, Алла хуже Филиппа? Ему можно — а ей нельзя? Так
что покрестят, наверное, и отпразднуют: все как у людей. И будем жить
дальше, с концепцией, которая все вроде верно описывает, да ничему
в реальности не соответствует. И что тут суррогат: концепция или
реальность?
Да и то сказать, ведь у нас и рожденные обычными матерями крестятся
нередко суррогатно, в том числе и взрослые: только что родившийся для
вечности христианин навсегда разлучается с матерью-Церковью, чтобы снова
встретить ее только на своих похоронах. И все присутствующие знают, что
так оно с высокой долей вероятности и выйдет, и все равно совершается
красивый древний обряд. И лишь в отдельных случаях, спустя десятилетия,
если повезет, потерянное дитя вернется к матери, как в мыльной
латиноамериканской опере… но не так уж часто это бывает.
Да и посмотреть на всю нашу жизнь… не многовато ли суррогатов?
На суррогатных тендерах заранее известен победитель и определена сумма,
а обсуждаются лишь размеры вполне реальных откатов и распилов.
На суррогатных выборах уже определен победитель, а вся интрига в том,
сколько процентов сумеют ему накрутить суррогатные избирательные
комиссии под пристальным оком подлинных наблюдателей. Суррогатные
чиновники суррогатно борются с суррогатом коррупции и восславляют
суррогат патриотизма, не забывая строить себе самые настоящие виллы
в чужих теплых краях.
Суррогатные полицейские… СМИ… властители и оппозиционеры…
Да не суррогатные ли мы граждане, в конце-то концов? Мы, кто привыкли
«решать вопросы» и совать полицейскому дежурную купюру прежде, чем тот
откроет рот? Кто привычно рассуждает: «да все они продажные сволочи, нет
никакой разницы меж теми и этими» — а значит, можно расслабиться
самому, не требовать с себя самого никакой честности и порядочности
и привычно оправдывать свои и чужие поступки, мол, все так поступают.
Ждать худшего и заранее оправдывать его.
Значит, так оно и дальше пойдет. Приспособились, привыкли, а там,
глядишь, и полюбили. Была у нас страна советов, стала страна суррогатов.
Дьявол, в конце концов — это ведь претензия на суррогат Бога.
С Живым-то Богом — страшно… а с этим — вроде как поначалу и нет. А потом
привыкнешь, приспособишься.
Вроде. Как бы. Понарошку.
Андрей Десницкий Доктор
филологических наук, ведущий научный сотрудник Института востоковедения
РАН, консультант Института перевода Библии, выпускник МГУ.
Источник: http://www.pravmir.ru |